“Музей делают люди”: этнограф Пана Елизаровна Бардина

 

В центре внимания музейной деятельности, как правило, уникальные экспонаты. Очень часто недооцененными остаются люди – специалисты. Их огромное количество! Те, кто трудится в полях, откапывает экспонаты – археологи; те, кто регистрирует, ведет учет  и хранит эти исторические ценности – работники фонда; специалисты, которые “собирают” чудесные выставки; те, кто проводят интереснейшие экскурсии по экспозициям; те, кто рассказывают об этих выставках на сайтах и в соцсетях. А еще во всех музеях есть так называемые “бойцы невидимого фронта”: они, казалось бы, не заметны, но их труд так важен для ежедневной бесперебойной работы учреждения. Например, столяры или рабочие по зданию, сотрудницы хозяйственного цеха, гардероб, касса, вахта. И многие-многие другие. 

Проект “Музей делают люди” познакомит читателей с сотрудниками северского городского музея. Открывает серию материалов одноименной рубрики интервью Юлии Белоусовой с этнографом, старшим научным сотрудником Музея г. Северск, кандидатом исторических наук Паной Елизаровной Бардиной.

– Пана Елизаровна, как появилась мечта связать жизнь с этнографией? 

– Такой мечты не было. Поступала в далеком 1967 году на исторический факультет Томского государственного университета, чтобы стать археологом. Но после первой археологической экспедиции поняла, что это не мое, и пошла в этнографический кружок. Наша преподаватель Элеонора Львовна Львова так увлеченно рассказывала о разных народах и о работе этнографа, что сразу же я взяла тему курсовой по этнографии. И на следующее лето поехала в этнографическую экспедицию.

– Помните эту этнографическую экспедицию?

– Да, конечно. В первую этнографическую экспедицию поехала с подругой после второго курса с руководителем – Надеждой Васильевной Лукиной, которая стала моим шефом на всю жизнь. Мы поехала к мало изученным васюганским хантам в Каргасокский район. Хорошо помню даже своего первого рассказчика – бабушку хантыйку Игармашеву, которая сидела на завалинке возле дома, нам с подружкой обрадовалась как родным и стала охотно рассказывать обо всем, что мы спрашивали.  Я собирала материалы для курсовой по одежде и орнаменту хантов, а подружка – по шаманам.

– А какая из экспдиций стала для Вас самой яркой и запоминающейся?

– Одной из интересных была поездка в старообрядческий скит во время экспедиции 1978 года, в Красный Яр, где я уже была одним из руководителей практики студентов вместе с Элеонорой Львной Львовой. Мы как будто на машине времени попали в прошлое, увидели избушки под берестяными крышами, старушек в сарафанах, туеса, деревянную посуду, иконы и старопечатные книги. 

– Какой из народов Сибири Вам стал за годы работы ближе и почему?

– В студенчестве я занималась изучением коренных народов Сибири, в частности хантов, писала дипломную о них. А с начала работы в Лаборатории истории, археологии и этнографии Сибири ТГУ, где мне было поручено заниматься русскими сибиряками. Я это сделала весьма охотно, тем более, что мои предки были из староверов, хранителей русской старины, и я многое видела с детства у бабушки. Во время экспедиций я много узнала о суровой жизни русских старожилов – чалдонов, и с большим уважением отношусь к нашей забытой старине.

– Вы “собираете” культурные традиции народов. А как сами “народы” обычно реагируют на это: охотно делятся тайнами или ревностно относятся к “раскрытию секретов”?

– Чтобы собрать материал во время экспедиции, всегда нужно было убедить рассказчика, что вы интересуетесь их историей, поверьями. Не ради любопытства, а для истории. Хотите сохранить память об их предках, и рассказать это молодому поколению, посетителям музея. Иногда были и слова благодарности за то, что я собираю воспоминания о том, что не хотят знать дети или внуки самих рассказчиков. 

 

– Вы автор огромного количества публикаций, книг и проектов. Наверняка, есть любимый, которым особенно гордитесь. Расскажите немного о нем.

– У меня есть хорошая книжка «Жили да были. Фольклор и обряды томских сибиряков». В ней собран фольклор, приметы о жизни человека от рождения до смерти. Мне очень нравится проект «Ради красного словца», на котором мы разыгрывали целые сценки с текстом, состоящим сплошь из пословиц и поговорок. А пословицы и поговорки я начала записывать еще со школьных лет, и первыми моими рассказчиками были родители. 

– Что самое любимое в Вашей работе?

– Охотно в экспедициях, иногда по несколько часов и несколько раз, расспрашивала и записывала рассказы знающих умных людей. Они рассказывали не только о своей долгой жизни, но и помнили рассказы своих родителей, бабушек, дедушек, так что глубина народной памяти по истории и традициям может быть более ста лет. Люблю описывать этнографические экспонаты, ведь они сделаны руками и хранят тепло, заботу своих владельцев, а также передают память о предках. Ведь каждую вещь старались делать так, как положено, как заведено было от предков.

– Были ли у Вас кумиры среди этнографов, специалисты, за чьей профессиональной деятельностью следили, на кого хотелось в чем-то походить, может быть?

– С большим уважением отношусь к своим учителям и коллегам – Н.В. Лукиной, Э.Л. Львовой, О.М. Рындиной, В.М. Кулемзину, Л.М. Плетневой, а также к маститым  этнографам, с которыми посчастливилось встретиться в Москве и Ленинграде во время подготовки и защиты кандидатской диссертации – Л.М. Сабуровой, К.В. Чистовым, А.К. Байбуриным, В.А. Липинской, А.В. Сафьяновой и другими. Общалась на конференциях с новосибирскими и омскими коллегам – Л.М. Русаковой, Е.Ф. Фурсовой, Ф.Ф. Болоневым, Н.А. Томиловым и другими. Нас – этнографов не очень много, и все прекрасно друг друга знают не только по публикациям, но и лично. 

– Вы автор и ведущий серии образовательных занятий для школьников. Раскройте главные секреты успеха: как добиться стопроцентного вовлечения слушателей?

– Проводить занятия для школьников научилась не сразу, ведь я пришла в музей из университета. Но вскоре поняла, что самое главное, чтобы ребята почувствовали себя участниками событий, представили, что они живут в то время, когда надо было все сделать своими руками. Использую на занятиях экспонаты, фотографии. А сейчас и видеопрезентации делаю, хотя считаю, уж в музее-то ребята должны не на экран смотреть, а иметь возможность потрогать руками какие-то вещи из прошлого. У нас есть такая интерактивная коллекция. 

– Круг Ваших профессиональных интересов довольно широк. А что самое любимое в Вашей деятельности?

– Больше люблю писать, чем рассказывать.

– И, напоследок, хотелось бы спросить, есть ли у этнографов профессиональные приметы (законы жизни)?

– Конечно, и это в первую очередь уважение к тем народам и традициям, которые вы изучаете. Настоящий этнограф никогда не будет смеяться  над каким-либо обрядом, даже если он очень странный и непонятный.

интервью записала Юлия Белоусова
фото из архива музея и П.Е. Бардиной